Кишлак
Вранг – это последний, кроме Лянгара, крупный поселок на нашем пути до
выхода на Памирское плато. Он точно также похож на соседние селения, как
все здешние кишлаки друг на друга. Одинаковые дома, характерные обрывистые
склоны гор в прилегающих ущельях, каменные заборы и ленивые беззлобные
собаки. Но Вранг крупнее остальных. Здесь есть базарчик, небольшая столовая-кафе,
где вместо заказанных вареных яиц (они дешевле) приносят жареные. А еще
несколько навязчивый парень Джанибек, который не отстал от нас до тех
пор, пока я не согласился с ним посетить местные достопримечательности:
нарзанный источник «Шарми», священный
склон горы, на которой стоит древний мазар и водяную мельницу.
До
источников Ширгин, куда мы планировали добраться к вечеру, оставалось
менее 20 километров, пора было покидать Вранг. Но нас долго не отпускали
то спустившая камера в колесе, то Джанибек, говоривший, что нас если не
убьют по дороге, то обязательно ограбят. Народ стал нервничать, Денис
зашипел, как нарзан, когда выяснилось, что в его бутылке вместо обычной
воды – минералка.
Минералка действительно поднадоела, а тут еще и предстоящая ночевка у
минеральных источников, где другой воды, кроме мути из Пянджа и не будет.
Остается лишь запасаться пресной водой заранее, за пару километров до
стоянки.
Перед Ширгином трасса спускается в долину, сам кишлак остается где-то
наверху, посреди фантастически гладкого каменного склона. Впечатление
такое, будто вертикальную, ровную скалу кто-то положил под углом 30-40
градусов, пустил по ней речку, да еще и разровнял место под поселок. Вот
и сам источник – 100-метровый участок склона, с которого прямо в Пяндж
бегут ручейки теплого нарзана. Около
наиболее мощного ручья построена бетонная халабуда с двумя отделениями
– мужским и женским. Каждое из отделений состоит из своеобразного предбанника
и, собственно самой нарзанной купальни. Осмотревшись вокруг, решаем, что
лучшего места для бивака, чем сама купальня здесь не найти, тем более
что в предбаннике оказывается достаточно места и для великов и для нас.
Можно искупаться (вода теплая, 33 градуса), постираться и напиться вдоволь
(наверное, правильный порядок действий все-таки иной).
Несмотря
на небольшой дневной пробег, все здорово устали. Виктор переместился в
соседнюю купальню с высокой целью познания себя в медитации, Денис вдруг
обиделся на всех и решил ехать назад, но потом передумал, а Дима заявил
что мы слишком быстро едем. Только Андрей мужественно сдерживал свои эмоции,
если таковые, конечно, у него еще оставались. Спасло наличие под боком
минерального ручья, ведь все-таки здорово сидеть ночью в теплой нарзанной
ванне и смотреть на яркие звезды темного памирского неба.
25 июля
Утром нас пришел провожать какой-то дед, хозяин пристроенного к нарзанной
горе деревянного сарайчика неподалеку от нашей купальни. Посокрушался,
что не видел нас вчера, сказал что в его халабуде вода более горячая.
Но с утра купаться в минералке уже не хочется, зато все набрали из какой-то
дырки в горе наименее минерализованной водички и двинулись дальше, вдоль
знаменитого Ваханского коридора.
Если
посмотреть не карту того района, где мы тогда находились – можно увидеть,
что Афганистан идет здесь узкой полосой от Ишкашима на западе и до Китая
на востоке, где почти сходятся границы четырех государств: Китая, Таджикистана,
Пакистана и Афганистана. Во время холодной войны тут сталкивались интересы
противоборствующих друг с другом государств: Китая, бывшего Советского
Союза, ориентированных на Запад Пакистана и Афганистана, которому судьба
отвела в истории роль вечного буферного государства. Место, о котором
идет речь, в военно-стратегическом отношении чрезвычайно важно. Узкая
полоска земли,
большая часть которой занята хребтом Гиндукуш - семитысячниками которого
мы любовались минувшие два дня - была определена за Афганистаном именно
в буферном качестве российско-британскими соглашениями второй половины
прошлого века. Тогда Россия пришла в Среднюю Азию и Британия была вынуждена
в этим считаться. Этот "аппендикс", отделяющий Таджикистан от
Кашмира, – свидетельство нежелания двух держав иметь общие границы между
своими колониальными владениями. Российским пограничным постам, которые
находились здесь, – от 110 лет и более. «Находились», потому что в начале
этого лета их вывели. Как говорят, в угоду некоторым китайско-таджикским
соглашениям 2004-го года.
Маленький
кишлак Зугванд, длинный и скучный Зонг – и вот перед нами распахнулась
широкая долина, место слияния двух рек: Вахандарья (или просто Вахан)
и Памир. Здесь начинается Пяндж, а для нас начинаются крутые подъемы сразу
за поселком Лангар и впервые – ощущение затерянного мира. И до этого редкая
растительность теперь остается позади, а кишлаков не будет до самого Восточно-памирского
тракта. Все больше мы идем пешком, все тяжелее даются очередные
100-200 метровые переходы. Как будто мы уже не на трех тысячах, а на пяти!
А солнечная активность, кажется, только возрастает с высотой. Если бы
не ручьи, что встречаются довольно часто! А еще шумные стремительные речки,
стекающие откуда-то со склонов пика Энгельса.
Одна из них – Акба – 
настолько
глубоко врезалась в склон, что дорога делает почти пятикилометровый крюк,
чтобы пересечь ее без потерь высоты. Сама река мутная, но со склона рядом
стекает мощный и чистый ручей, а рядом – заброшенный домик дорожников.
Вполне подходящее место для стоянки, хотя и в чем-то неуютное – низкий
рокот реки давит на психику, непонятно откуда прибежавшая пастушья собака…
Хорошо, еще есть пара ходовых часов и к сумеркам мы добираемся к реке
Рачив, ставим палатки прямо у дороги, рядом с пограничным столбиком.
26 июля
Солнце
встает как раз в той стороне, куда мы сегодня направляемся. С места нашей
ночевки эти места выглядят, как слегка холмистая пустыня, уходящая куда-то
далеко, в самую бесконечность. Поехали.
Получасовой спуск к реке Мац служит неплохой разминкой, нам не пришлось
«ишачить» в гору, толком не проснувшись. Около реки опять минуем заброшенный
домик дорожника, а я пытаюсь высмотреть дорогу, которая уходит на перевал
Мац. Перед путешествием мне пришлось перерыть и просмотреть массу отчетов,
книг и Интернет-ресурсов по Памиру – в одной из виртуальных газет была
заметка о свежепостроенной «трассе» (ха ха!), ведущей из ущелья Шахдара
к реке Памир. Какие-то следы супер-стройки действительно видны, вот только
реально убедиться, что дорога есть и идет к перевалу, конечно же нет времени…
Зато
мы на Памире, рядом течет совсем уж ручная речка Памир, я кидаю камушки
на афганскую территорию, заодно примечая там места для ночевок. Это уже
рефлекс, наверное – на «нашей» стороне я тоже то и дело высматриваю «бивачные»
площадки, хотя ночевать на самой границе дело все же рисковое. Река тут
переходится на лошади без видимых проблем, а имея некоторую сноровку,
наверное, можно и «ногами». В подтверждение своих мыслей вижу, как афганец
гонит коней на водопой, и те, напиваясь, заходят чуть ли не на самую середину
русла…
К обеду вокруг исчезла последняя растительность, задул порывистый
ветер, два раза сломался велосипед Андрея, и появились комары. Откуда
берутся комары на высоте четыре тысячи метров, была загадка. Поначалу
все решили, что это залетные комары, которых принесло ветром… ээ, снизу?
Нет, внизу их не было. Ну, значит с окрестных шеститысячников утренним
бризом принесло! На том и порешили, намазались диэтил-метил… или как там
его… -фталатом и поехали дальше.
А
дальше были пара крутых подъемчиков, интересный участок дороги, выложенный
булыжником (эксперимент дорожных строителей?), и длинный, несколько километров
перед заставой «Харгуш», отрезок песочной трассы, по которой ехать было
ну совсем невозможно.
- Да, да! Можно тут остановиться! Заходите в гости! – хором ответили обитатели
кошары, напротив которой мы решили поставить лагерь. Песок, подъемы и
высота утомили всех и, заметив первое удобное место для ночлега, мы сразу
сворачиваем с дороги и устанавливаем палатки на совершенно замечательном
лугу около ручья Харгуш.
Вокруг нас ходят высокогорные памирские коровы, вечернее солнце освещает
великолепный снежный массив где-то на афганской стороне. Если бы еще не
высота в 4100 м и подкрадывающийся вместе с сумерками холодок… До нашего
первого перевала Харгуш остается еще 9 километров.
>>> ППП или «Плата за Памирское Плато» >>>