28 июля
На
завтрак поели макароны с рыбой, попрощались с рыбаком и отправились в
сторону второго озера. Яшилькуль – озеро завального типа, в него впадает
река Аличур, на берегу которой мы будем искать сегодня горячий источник.
Вначале дорога идет вдоль живописной протоки, соединяющей оба водоема,
а дойдя до высокого обрыва над Аличуром, расходится в разные стороны едва
заметными ниточками. На берегу стоит киргизская юрта.
- Саламат сыз бы, ата! Ыссык-булак кайда? – я пытаюсь узнать у появившегося
аксакала месторасположение горячего источника.
-
Два километр отсюда – старик неуверенно машет рукой вверх по течению реки,
отвечая по-русски.
Проехав указанное расстояние по террасе над берегом, мы видим слабовыраженный
съезд к реке. Здесь и есть источник!
Последняя «баня» у нас была несколько дней назад в нарзанных источниках
Ширгин. Здесь вода погорячее, около 60 градусов, но не минерализованная
и попахивающая сероводородом.
Ручей бежит по своеобразным ямам с каменистым дном, остывая чем дальше,
тем больше. В итоге, каждому достается по яме с его любимой температурой
– нужно как следует помыться и постираться, ведь больше горячих источников
на нашем пути не будет.
Чистые, с накрахмаленными воротничками, мы несемся вверх-вниз
вдоль
Аличура к одноименному поселку. Дорога петляет по склонам небольшого массива
«Ган», вначале прижимаясь к речке, но вскоре уходя от нее через каменистую
пустыню к солончакам около нежилого (как значится на карте) поселка Ак-Джар.
Развалины этого кишлака, действительно, наводят уныние, и мы немало удивились,
повстречав там людей.
А за Ак-Джаром грунтовка вдруг снова рассыпалась на несколько веточек
и, погадав над картой, мы выбрали самый короткий выезд на памирский тракт,
заодно полюбовавшись замечательным видом на Сассык-Коль. Со стороны это
озеро выглядит затерявшимся в песках, но в реальности его питают множество
родников и одна маленькая речушка. И уже вечером нам рассказали, что на
западном (противоположном от тракта) его берегу есть минеральные источники.
Наш
въезд в Аличур был ознаменован встречей с совершенно «пафосным» аксакалом,
в настоящем киргизском халате и шапке. Ишак, на котором ехал аксакал,
был тоже насквозь киргизский, причесанный и аккуратный. Большую часть
населения в Аличуре составляют этнические киргизы. Они в целом также гостеприимны,
но их детишки…
Если
памирские ребята просто стояли рядом, смотрели и тихо перешептывались,
то эти заставили нас попереживать за сохранность вещей, пока мы обедали
в столовой. Узнаем в милиции, что Витя и Дима уехали в Мургаб, отправляемся
вперед, по красивой аличурской долине. Трасса тут не имеет затяжных подъемов
и спусков, отдельными флуктуациями выражены небольшие горки, которые только
добавляют разнообразия.
После того, как мы пересекли речку Кулан-Кесте в двух километрах от
Аличура, начались засушливые места. Точнее вода была все время – справа
от дороги, в заболоченной пойме реки. Добывать воду для ужина из болота
не хотелось и мы решили остановиться около домика дорожника Джарты-Рабат,
хотя можно было проехать еще пять километров до реки в урочище Музду-Айрык-Сой.
Однако, нас тут же пригласили в дом и отказываться мы уже не стали.
29 июля
Толком
не выспавшись (всю ночь в доме заливался воплями маленький ребенок), фотографирую
все семейство на фоне архарьих рогов. Рога диких животных на Памире всегда
что-то означают. Ими украшают жилище, с ними фотографируются, отмечают
развилки на дорогах, приносят к мазарам. Словом, универсальнейший и совершенно
необходимый в хозяйстве предмет. До сих пор жалею, что не прихватил парочку.
Хозяин дома хорошо разбирается в местной фауне, и пол ночи рассказывал
нам про местную охоту и прочие достопримечательности. Его рассказ про
то, чем отличается баран Марко-Поло от архара, вспомнился мне месяц спустя,
когда мы, уже в другом составе, сидели в городе Нарын на юго-востоке Киргизии.
В этом небольшом, но уютном городишке, оказалось целой проблемой нанять
транспорт по приемлемой цене – так местных водителей избаловали иностранные
туристы. Одним из потенциальных 
арендодателей
уазика-таблетки был Чеки, заведующий чем-то в местном охотничьем союзе.
Переговоры за уазик не клеились, и он тоже стал рассказывать о зайцах-куропатках
и прочей живности.
- Еще у нас в области водится баран Марко-Поло, - с гордостью заявил Чеки.
- А есть ли у вас архары? – поинтересовались мы.
- Архары? Архар – это самка барана Марко-Поло, - с уверенностью поставил
точку охотник… Машину у него мы решили не брать.
За
развилкой у урочища Боз-Терек начался плавный подъем к перевалу Найзаташ.
Ущелье Боз-Терек интересно тем, что в его верховьях (точнее, в соседнем
ущелье – Ак-Архар) находится угольный разрез, к которому пробита грунтовая
дорога. Можно было съездить и туда, потеряв день на такую экскурсию, но
смысла в этом никто не видел.
Толком не поняв, какой из бугров на дороге (а их было не менее двух) является
перевалом, начинаем спуск. До Мургаба предстоит сбросить около 800 метров
по высоте и этот участок пути, наверное, можно считать самым легким.
- В Мургабе вас кегебисты сами найдут – говорил мне Антон Крупенников,
московский велотурист, когда я консультировался у него по маршруту.
Так и случилось – в центре этого города-поселка навстречу выпрыгнул
мужчина, поприветствовал нас, и, чуть ли не взяв за руку, привел в местную
«контору», где нас «зарегистрировали». Процесс этот представил собой переписывание
содержимого наших пропусков на обрывок тетрадного листочка (видимо, для
конспирации).
Почти напротив КГБ расположена милиция, там картина повторяется еще раз,
кроме того мне 
объясняют,
где остановились Виктор с Димой: нужно проехать по кривой улочке, найти
дверь с вывеской «Akted», и спросить там, куда пошли наши ребята. По указанному
адресу я получаю порцию недоумения, но оставляю записку для Дмитрия. Еще
оставляю записку в милиции и, уже потом, во встречном грузовике. После
этого еще час поисков «наших», затем частично выполняем краткий план мероприятий
(пообедать, купить что-то к чаю, купить бензин) и покидаем этот «самый
высокогорный город Советского Союза».
Нам же Мургаб показался «самым комариным городом Советского Союза». Тут
относительно тепло, а 
широкая
пойма реки, на которой стоит городок, является настоящим питомником этих
тварей. Впрочем, в долине реки Акбайтал, куда мы свернули, комаров тоже
хватало. Только ночной холодок заставил кровососущих «пойти спать». Но
мы к этому времени тоже спали – в сотне метров от дороги, на каменистом
берегу реки с непонятным названием.
30 июля
Как
всегда, проехав от места ночевки несколько километров, видим места, гораздо
более комфортные. Хоть ночуй повторно! Еще через пять километров справа
от дороги видим два домика, это кишлак Рабат-Акбайтал. Из домика выскакивают
два больших пса и с радостным лаем долго бегут за Андреем, не обращая
внимания на меня и Дениса. Вдоль дороги появляется «система» - пограничная
«колючка» и контрольно-следовая полоса. Где-то недалеко уже Китай, а прямо
перед нами середина памирского тракта со столбиком «364/364». Около столбика
приютился маленький вагончик-столовая, где нам удалось попить чаю, и купить
на последние сомони лепешку в дорогу.
Издалека
подъем на перевал Акбайтал (4655) насторожил. Серпантин крутым подъемом
уходил вверх, почти на уровень близлежащих вершин-пятитысячников… Глаза
боятся, руки, то есть ноги, делают и вот заезжаем на перевал одновременно
с «Камазом» из Челябинска и итальянцем… в общем, из Италии.
Итальянец
тоже колесит по Памиру, ночует в кишлаках, а на багажнике его велика,
поверх всего барахла, привязан рулон туалетной бумаги. Сразу видно, что
человек серьезно относится к путешествиям по Азии! Хотя челябинцы показали
всем. Ребята при нас подоставали велосипеды из будки и кинулись осваивать
«самый высокий автомобильный перевал Советского Союза». Успеваю с ними
договориться, чтобы подбросили Виктора и Диму, если те до сих пор в Мургабе,
а с попутным москвичем передаю еще одну записку в милицию комаринного
города.
За Акбайталом как-то сразу все испортилось. Ухудшилась погода, 
дорога
обрела обличие «стиральной доски». Двадцать километров этой «стиралки»
чуть не стерли все хорошие впечатления от предыдущих дней, наши зады были
готовы развалиться на части, а велосипеды не разломались только благодаря
Аллаху. Наконец, появляется асфальт, мы пьем чай в гостях у гостеприимной
семьи киргиза-дорожника и вылетаем через небольшой перевальчик в долину
озера Каракуль. Поднятая на высоту 4000 метров, эта долина необычайно
широка, и солнце здесь садится очень поздно, даже окружающие озеро хребты
(Заалайский, Сарыкольский, Музкол и Зулумарт) не в состоянии заслонить
последние лучи. Так мы и едем, освещаемые почти горизонтальными лучами
заката, а тени, пародируя наше движение, бегут вместе с нами рядом с трассой.
Ночевать
решили не доезжая десяти километров до поселка Каракуль, в полусотне метров
от дороги. Остановиться около воды не удалось - русло ручья, который течет
с синеющих неподалеку ледников, пересохло. Забавно, что час или два назад
здесь шел целый поток, это было видно по мокрому песку, промоинам и мелким
лужицам. В итоге вода нашлась в большой луже под мостом, и уже скоро в
котелке уютно булькала вечерняя вермишель, а над горами поднималась великолепная
желтая луна в окружении тающих после непогоды облаков.
31 июля
Утром
в ручье появляется вода, что немало удивляет, ведь ночью не было дождя,
а мороз был вполне ощутимый. Словно в сказке, вода на наших глазах исчезает
сразу после того, как мы наполняем котелки и бутылки. Чудеса. Видимо,
сказывается особенность местной почвы – песчаная поверхность и вечная
мерзлота на глубине… Отъезжаем от стоянки пол километра, песок вдоль дороги
сменяется щебнем, с гор бежит непересыхающий, судя по всему, ручей, а
колючая проволока опять подбирается вплотную к дороге.
Перед кишлаком Каракуль – пограничный пост. Капитан таджикских 
пограничных
войск вручил мне записку Димы и Виктора, судя по которой у них все хорошо
и сейчас они уже кушают Ошский плов. Мы же сидим в шоферской столовой,
что за кишлаком, едим странную похлебку, сваренную прямо при нас из «всего,
что было», и общаемся с подоспевшим итальяшкой и целым гаремом мургабских
теток-коммерсанток. Тетки жалуются на злых таможенников, смеются, то закрывают
лица платками, то предлагают сфотографировать их. Итальяшка рассказывает
о своих суперпланах, пугает теток фотоаппаратом и выпрашивает у меня двух-километровку
Алайского хребта. Даю ему карту и рассказываю про перевал Джиптык. Если
уж нам не суждено там побывать, то направим туда нашу разведку!
Пол
дня ушло на созерцание озера с разных сторон, дорога плавно его огибает
и уходит к перевалу Уй-Булак (4240 м), за которым лежит долина Маркан-Су.
Вообще, Каракуль - самое большое озеро Памира, площадь его водного зеркала
около 380 кв. км, а максимальная глубина - 238 м.
Расположенное
на дне огромной, ныне бессточной котловины, озеро имеет горько-соленую
воду.
Все время, пока мы поднимались на перевал, вокруг озера и окружающих вершин
носились снеговые тучи, дул ветер в морду, даже что-то слегка сыпало нам
на головы. А когда решили бросить последний взгляд на Каракуль, ветер
вдруг стих и выглянуло солнце. Пятиминутный отдых закончился новыми порывами
ветра и кусочками льда из пролетающей мимо тучи. Сразу стало холодно и
неуютно, сразу стало понятно, насколько климат южнее хребта Музкол отличается
от здешнего. Стоило только проехать Ак-Байтал!
Макркансу оказалась долиной если не «тысячи ветров», то долиной 
одного
злого пронзительного ветра, который все время дул в морду, заодно поднимая
столбы пыли, очевидно, чтобы забить ею наши глаза и дыхательные пути.
В результате 15 километров дороги с легким уклоном вниз превратились в
изнурительную трехчасовую борьбу с ветром. Вкупе с полным отсутствием
вокруг какой-либо растительности, воды и укрытий от ветра, рассчитывать
на отдых, увы, не приходилось.
Оставалось только пилить и пилить – теперь уже по плавно поднимающейся
стиральной доске к перевалу Кызыларт (4340 м). Уныло-серые пейзажи Маркансу
сменились пестрыми красно-зелеными видами южных склонов Заалайского хребта,
но ветер практически не ослаб, задувая, правда, уже нам в бок. Это было
уже огромным плюсом – дуй ветер настречу, не выбраться нам из Маркансу.
Недолгий
пограничный контроль (пост находится под перевалом, на высоте около 4250
м) и мы наконец-то достигли Киргизии, впереди нас ждал неторопливый спуск
по раздолбанной дороге в Алайскую долину. Не доехав считанные километры
до поста Бордобе, мы остановились в подножии склона около ущелья Кызылсай
(3680 м). Здесь уже тепло, даже мелкий моросящий дождик не шибко расстраивает.
Но уже появляется какое-то, не до конца осознанное ощущение тоски –теперь
Памир позади.
